Этот день обещал быть таким же не выдающимся, как и вчерашний. Утро мисс Фрост начиналось как обычно - с чашки кофе, душа и прочих банальнейших процедур, кои любой, кто когда-либо работал, может себе легко представить. Единственным, пожалуй, отличием Эммы от всех работяг было то, что она никогда не спешила. Во всех ее утренних делах прослеживалась некая сонливость, замедленность. Она набиралась сил для нового дня и не тратила их попусту в первые же минуты после пробуждения. Эмма была внешне пассивна во всем, но в ее голове уже зрели десятки мыслей, что, как и зачем нужно сделать.
В кафе Эмма пришла одной из первых. Она была как всегда безупречна с виду - ни мешков вокруг глаз, ни каких-либо недостатков в одежду. Вся замедленность в движениях прошла, Фрост шла уверенно и с поднятой головой. Да, она просто излучала самолюбие и легкое, довольно хорошо скрываемое, презрение к окружающим. Дело в том, что у Эм еще с детства сохранился синдром "личного первенства", как его называл братец. "А я могу лучше!", "А я знаю больше!", "А я красивее всех!", - все это про нее. Со временем Эмма стала чуть лучше - в том смысле, что позволяла некоторым людям считаться ровней себе. Да и то, как она считала, с большой натяжкой.
- Доброе утро, мисс Фрост, - обслуживающий персонал кафе считал своим долгом каждый раз здороваться с ней при встрече. А если кто-то из них "проштрафился"(например, сломал или разбил что-то), то к утреннему приветствию полагалась еще и чашка горячего кофе.
Эмма на все приветствия отвечала сдержанным кивком или вообще игнорировала. Судя по тому, что кофе сегодня никто не принес, никаких бедствий в кафе не случилось. Хотя, как говорится, еще не вечер. Рабочий день длится восемь часов, и кто знает, что за это время сотворят непутевые работнички.
Без задержек Фрост проследовала на второй этаж, в кабинет, который, как она глубоко в душе надеялась, однажды станет ее собственным. На столе лежали несколько аккуратных папок с отчетами за прошедшую неделю, а также прочие деловые бумаги. Да, работа была не из тех, где можно листать журналы, притворяясь, что на самом деле ты проверяешь очередной рапорт.
Эмма закрыла за собой дверь и, полностью убедившись в отсутствии Катерины, прошла к столу. Верхнюю одежду она повесила сбоку, на специальный крючок. Порывшись немного в своей маленькой кожаной сумочке(да, это была одна из тех дамских сумочек, что вмещают в себя бессчетное множество всякой, по сути бесполезной, мелочевки) она вытащила свою любимую ручку - одно из немногих пристрастий Эммы. С виду ручка была самая обычная, уже довольно потертая. Но для Эммы она была счастливой. Причина этого была довольно проста и тривиальна: Фрост нужно было подписать контракт с одной крупной фирмой, владелец которой не поддавался на все ее ужимки и любезности. Тогда она предложила владельцу самому исправить то, что его не устраивает в контракте. И (о чудо!) он вычеркнул пару условий и поставил свою подпись это самой ручкой. Ну а уже отчаявшаяся Эмма присвоила всю славу заключения контракта ручке. Вот с тех пор и началось.
Едва драгоценная ручка была изъята из глубин сумочки, Фрост приступила к разбору бумаг. Все это было для нее так привычно, что некоторые бумаги она просто откладывала в сторону - на подпись Райст. Все остальные она прочитывала внимательно, делая кое-где пометки на краях.
- Привет труженикам Аместриса.
Явилась! - подумала Фрост. Она подняла глаза на Кэт.
- Что ж так рано? - произнесла Эм язвительно, обнажая в холодной улыбке ровные белые зубы. - Я всегда думала, что владельцы должны приходить намного раньше остальных. Если им, конечно, есть дело до своего кафе.
Последнюю фразу Фрост выделила особой интонацией. Так уж случилось, что Эмма слишком любила подкалывать людей. И особенно Катерину Райст.

Сказать, что Эмма была рада приходу Райст, означало соврать. Ее присутствие постоянно напоминало Эм о том, что именно Кэт тут официально правит балом. Да, Фрост пользовалась большой властью в кафе, но, как бы то ни было, все заключительные подписи на контрактах проставляла Райст, на всех мероприятиях для посетителей главой оставалась все та же Райст. Стоит ли говорить, как Эмму это раздражало? Быть "второй" для нее означало быть последней. По своей природе она была максималисткой, хотя и довольно уступчивой в некоторых вопросах.
Итак, сейчас главная причина раздражения Фрост находилась у нее прямо перед носом. И говорила что-то про часы. Особо прислушиваться Фрост не стала, но по интонации поняла, что в ее сторону брошен мелкий камешек. Слишком мелкий, чтобы считаться серьезной угрозой. Эмма ответила снисходительной улыбкой. "Танки тапков не боятся" - такова была ее нынешняя позиция. Замечание о постоянном проживании в кафе Эмма так же, по сути, проигнорировала.
Сейчас ее мысли были далеко не в этом кабинете. Фрост думала о предстоящем маскараде. Как любая женщина, она хотела выглядеть обворожительно. Естественно, она не собиралась надевать одно из своих платьев, что доживали свой век в гардеробе, всего один раз увидев свет. Теперь в мечтах Эммы один за другим пролетали платья, перекрашиваясь и укорачиваясь в зависимости от ее очередных идей. Но тут кое-что оторвало ее от приятных дум и вернуло в реальность. И это что-то было...
- Я обязательно пойду на него.
... Катериной Райст. Несомненно, она тоже собиралась пойти на маскарад. Лицо Фрост невольно приняло выражение "А ты-то что там забыла?", но она быстро взяла себя в руки и недоумение сменилось холодностью. Да, о том, что Кэт тоже туда может пойти, она как-то не задумывалась. Ее план был в том, чтобы хорошо отдохнуть, а присутствие "начальницы" этот процесс сильно подпортит. Сидела бы она дальше в своем кафе и не высовывалась. Жаль, что Эм не умеет внушать свои мысли другим. Уж тогда она бы позаботилась о том, чтобы ее отдыху никто и ничто не помешало.
- Я не ослышалась? - мягко спросила Фрост, поднимая глаза на Райст. - Хочешь пойти на бал?
Невольно вспоминается сказка про Золушку. Злая мачеха не пускает падчерицу на бал. И как она это делает? Дает Золушке несколько заданий, которые ей уж точно не выполнить за несколько минут. О бале бедная девушка могла бы и забыть, если бы не Фея Крестная. Но в нашем мире, к сожалению, нет волшебниц. Так что вряд ли найдется тот, кто поможет Кэт справится с тем списком заданий, который уже прокручивала в своей голове Эмма Фрост.
- Не хотела тебя разочаровывать, - произнесла она все тем же мягким голосом. Только глаза ее выдавали - холодные и неизмеримо жесткие. - Но у тебя, как владельца кафе, есть некоторые дела на предстоящие два дня. Которые не терпят задержек. Подробности в этих папках.
Эмма медленно приподнялась со стула и вытянула правую руку, в которой и находились указанные папки, в сторону Кэт. Ненадолго зависнув в такой позе(для пущего эффекта), Эм перевела взгляд с Райст на папки. И неожиданно разжала руку.
Шлепок от падения папок на пустую поверхность стола вполне мог удостоиться звания звукового взрыва. По крайней мере в небольшом кабинете папки произвели довольно внушительное эхо. Фрост опустилась на место, словно ничего и не произошло.
- С удовольствием бы помогла тебе, но это требует внимания только владельца, - произнесла она, сочувственно покачивая головой и немного надув губы. - Но тебе наверняка не составит труда разобраться с этими бумагами до завтра.
Последнюю фразу она произнесла с полным знанием того, что на разбор бумаг и выполнение их в действительности уйдут как минимум два-три дня. Эмма старалась сделать так, чтобы у противника не было ни единого шанса. Ставила "шах и мат" королю.

"В жизне мы все или короли, или пешки", - сказал один великий человек. И он был королем - даже самим Императором. Но пришел день, когда подданные увидели, что фундамент его власти не так крепок, как казалось в начале. И тогда некогда великий и могущественный Император оказался в изоляции, на острове Эльба, за сотни миль от цивилизации. Но он по-прежнему был королем. Его охраняли, как никого другого. Его боялись, а значит - уважали. За то, что он делал раньше и то, что до сих пор мог сделать. Для всех он был отвергнутым, но на самом деле - оставался королем. Королем, до самой смерти.
Странная философия, если задуматься. Такой жесткий выбор, и третьего не дано. Либо ты велик, тебя боятся и уважают, поклоняются и ненавидят. Либо мелок и жалок, и всего являешься лишь игрушкой в руках того, кто сумел возвыситься в этом мире. Невольно вспоминаешь процесс эволюции. Выживает сильнейший. Слабые же обречены на смерть или вечное существование в тени более сильного, уверенного в себе человека...
Как можно описать Эмму, основываясь на данных принципах? Да, у нее сильный характер. Она не падает на колени перед препятствиями в жизни, но... можно ли за это ставить ее в ряды королей? Нет, скорее всего, нет. Фрост часто прибегает к давлению на собеседника, явственно показывая, кто на самом деле правит бал. Она была из тех людей, что находят любое слабое место и без стеснения используют его в своих интересах. Подчиняют человека и довольствуются его видом его беззащитности, слабости. Хотя по сравнению со многими другими, Эмма была еще ангелом. Ее угрозы обычно ограничивались словами. Если собеседник упорствовал, она давила фактами и рисовала картины мрачного будущего за решеткой. До поступков еще ни разу не доходило. Но не надо думать, что у Фрост есть ниточки ко всем людям в столице. Просто она разбиралась в людях. Если бы не ее недостатки, то карьеру психолога она бы сделала. Жаль, терпения не было. Зато в обычной жизни всем остальным качествам Эммы находилось прекрасное применение. Где-то дипломатия, где-то запугивание, а где-то просто обычная женская стервозность. Фрост могла быть любой, стоило ей только захотеть.
Сейчас она была стервой. Эгоистичной, подминающей под себя всех, кто стоял на пути. Следующей своим принципам и целям. Естественно, окружающие не были в восторге от этого. Ну, а ей-то что? Крепитесь, друзья, денек будет сложный!..
Фрост с удовольствием отметила про себя, что эффект от падения папки на стол получился стоящий. Хотя Кэт почти ничем не выдавала своего мимолетного испуга, Эмма все же отметила у нее пару движений, не свойственных спокойным людям. Она уже почти расслабилась и уверилась в своей победе, как Райст выдала следующую фразу:
- Тогда зачем мне нужна ты? Если мне нужно разбираться с такой кипой бумаг, не вижу твоей работы. Может мне обойтись без тебя?
Если бы Эмма пила чай, то в этот момент она бы точно поперхнулась. Такого она не ожидала совсем. Надо срочно что-то сказать! Катерина просто не может ее уволить, не посмеет. Без нее это заведение развалится... нет, она блефует, блефует!
Я столько сделала для кафе!.. Оно без меня развалится... Не уволит! Не посмеет! Она просто... найдет другого администратора? Нет, нет и еще раз нет! Это блеф, шутка.
На лице Фрост отразилось замешательство, но она ловко скрыла его маской легкого презрения. Мысли десятками пробегали в голове, она не находила правильного ответа. По затянувшемуся молчанию было ясно состояние Эм.
- Прости, - начала она довольно неловко. - Но эту работу придется выполнить тебе, - голос приобрел большую уверенность. - Я являюсь полномочным представителем владельца кафе, но все же не владельцем. А в документах сказано, что требуется твое присутствие.
Эмма закончила предложение как обычно - язвительным тоном и язвительной улыбочкой. Первичный шок прошел. Удар был отражен, как надеялась Фрост. Но ей все же хотелось полностью разгромить противника, а не довольствоваться простым словесным парированием. Она решила рискнуть и сыграть.
- Но все же я могу помочь тебе с парой дел, - произнесено все было безразлично, тоном "а мне ли это надо?". - Если ты, конечно, не имеешь ничего против дружеского пари?
Ключевое слово "дружеского". Посмотрим, что ответит на это мисс Райст. Мисс Фрост определенно рискует, но она точно знает, что делает...

К бумажной работе Эмма Фрост привыкала долго. Сидишь в офисе, перебираешь, прочитываешь, подписываешь. Первое время она почти не вникала в суть договоров и отчетов. Ставила штамп или просто перекладывала в папку "прочтенные". Но, после одного неприятного события, она стала намного внимательнее. Тогда ей просто подсунули какой-то договор, и Эм без колебаний поставила штамп. Уже позже, совершенно случайно, выяснилось, ЧТО было в той бумаге. Хм, но не будем вспоминать о прошлом. Главное - с тех пор Фрост постоянно изучала содержимое, а потом уже ставила подпись.
Она часто желела, что дернулась пойти на работу в кафе. Но, как говорится, - принципы главнее всего! Честно говоря, Эм и не думала задерживаться здесь так долго. По ее плану Катерина Райст не смогла бы удерживать кафе больше полугода. Жаль, расчет оказался неверным. Кэт оказался более стойкой, чем ожидала Эмма.
Фрост даже порой отмечала, что без Райст ей было бы здесь даже скучно. Некого подкалывать, не к кому придираться. Но она старалась побыстрее забить эти мысли в дальнюю часть подсознания. Не признавать же открыто свою небольшую привязанность к Кэт. В глазах Фрост это значило проявить слабость.
А проявить слабость было главным страхом Эммы. Он ведь в каком-то смысле актриса. Играет на публику и редко когда бывает естественна в своем поведении. И неважно, сколько человек являют собой публику - один или сорок. Фрост в любом случае держала себя выше и лучше всех. Потому ей и было так тяжело находить друзей. Стоить связи и подниматься в глазах общества - да, это можно. Но с таким ненастоящим поведением о настоящей дружбе можно забыть. Вот, она и забыла. И, заметьте, не жалуется! Почти...
Фрост посмотрела на сидящую напротив Кэт взглядом хирурга, размышляющего, что бы еще отрезать пациенту. Нынешний результат его явно не удовлетворял.
- Скажем так, - протянула Эмма, чуть наклоняя голову вбок. - Мы заключим "джентельменское соглашение". Если ты попадешь на бал, а я останусь тут, то я выполняю твое требование. Если ты останешься в кафе, а я пойду на был, то ты выполнишь мое. Все ясно?
И, закончив, Эмма улыбнулась своей неповторимой, бесконечно язвительной улыбкой.